- Несколько лет тому назад я зашла в тупик. Мне казалось, что жизнь моя рушится. Пропал сон, я чувствовала себя необыкновенно несчастной и одинокой. Я никому не могла сказать об этом, ибо обычная реакция была бы: «Ты сама не знаешь, что хочешь. У тебя прекрасная семья, муж, сын. Заканчиваешь аспирантуру, тебя ждет блестящее будущее. Что еще надо?» А я боялась подойти к перилам моста...
Мне довелось поговорить только с одной женщиной, пришедшей на прием, она была последней, и мы вместе вышли на улицу. Я ли, кто-то другой - думаю, это не имело значения. Чувство бесконечной благодарности переполняло ее и она готова была поделиться им с любым человеком.
- В таком состоянии я пришла к психотерапевту. И он сказал мне: «Знаете, вы очень средний человек, просто посредственный. Вы должны понять это». Несмотря на все свое состояние я внутренне возмутилась: хорош совет! Ведь я и без того чувствовала себя ничтожной, никому не нужной. Внушать себе это специально? Это раздавит меня окончательно.
Но стали происходить удивительные вещи. По мере того, как я думала о своей посредственности, а не думать я об этом не могла. Мироненко был для меня высшим авторитетом.- раскрывались какие-то перспективы, горизонты, о которых я не подозревала.
Вместо состояния уничиженности, никчемности (а что можно было ждать от такого совета?) я стала ощущать прилив сил, почувствовала окрыленность. Я прекрасно защитилась, наслышалась всяких слов о значительности своей работы. Теперь, видимо, возьмусь за докторскую. И на свою семью стала смотреть иначе: какое это счастье, только ради них стоит жить. Беседы с Александром Семеновичем открыли для меня новый мир.
Я-то понимаю, что скрывалось за неожиданной репликой Мироненко: он знал об этой женщине больше, чем та сама о себе. Он видел в ней главную, губительную для нее черту, о которой та и не подозревала, и скажи ей кто об этом, страшно бы удивилась: тщеславие. Выражалось оно в переоценке собственной значительности: ах, какая она хорошая мать, жена - и хороший работник! Но в какое-то мгновение она почувствовала, что все это не так... И тогда она из всех физических и душевных сил стала тянуться к придуманному идеалу. Желание «соответствовать» ему сделало ее жесткой, бескомпромиссной по отношению к себе. Она не понимала, что загоняет в угол свою нервную систему. Расплатой была депрессия. Кстати, Мироненко и не думал отнимать у своей пациентки надежды. Он просто очистил эту надежду от гипертрофированных притязаний, ложно понятого чувства долга, внутренних конфликтов. И тогда надежда, действительно, расправила крылья, реализовалась. Мир стал светлее.
Но каждая ли женщина может ждать помощи?
...У троллейбусной остановки мы расстались.
- Прощайте, - говорит женщина и улыбается. Она желает счастья всему миру, потому что счастлива сама. Я смотрю на нее и думаю, что, может быть, эта улыбка адресована еще и человеку, который помог ей обрести радость жизни. Не всем так везет.